Из записей Эйли Зефирсвелл

Нельзя предугадать, что преподнесет тебе судьба. Если бы еще год назад мне сказали, что я буду путешествовать с темной эльфийкой и сражаться ней рука об руку, а не против друг друга, я бы ни за что не поверила в это. Но судьбе нет дела до подобных мелочей. В отряде только Крузз был большим одиночкой, чем Эшарай. Несмотря на то, что она была довольно милой, я думаю, что при необходимости вручить кому-либо из отряда кинжал и лечь спать, попросив постоять на страже, большинство выбрало бы Крузза, а не Эшарай. Но бард обязан рассказывать историю настолько правдиво, насколько это возможно, независимо от того, что он думает – поэтому я поведаю вам историю Эшарай так хорошо, как могу.

Часть 1

Когда-то в городе Нериак жил благородный темный эльф барон В’Нол со своей женой и четырьмя дочерьми. В их доме жила еще и пятая дочь барона, хотя она не была полноправной наследницей и ничего не знала о своем происхождении. Дело в том, что ее мать была танцовщицей, женщиной низкого происхождения. Она оставила ребенка у порога дома своего высокородного любовника, не желая иметь с ней дела, а барон и его жена вырастили девочку как рабыню, не рассказав правды о ее происхождении. Девочку звали Эшарай, и на протяжении восьмидесяти лет она была вынуждена не только убирать в доме господ, но и выполнять самую грязную и неприятную работу. Причиной этого было то, что баронесса видела в ней свидетельство неверности мужа и несовершенства собственной красоты. Все, что она говорила и делала ей, было насквозь пропитано ядом ненависти. Там, где другая девушка получила бы краткую отповедь за грязное пятно на зеркальной обсидиановой стене поместья, Эшарай подвергалась побоям до тех пор. Что касается самого барона, то он так и не признал дочь. В конце концов, он не видел причин признавать кого-либо из рабынь, за исключением тех, что были достаточно привлекательными, чтобы прижать их за углом пока госпожа не видит. Эшарай была вполне симпатичной девушкой, унаследовав внешность своей матери. Те, кто видел ее, считали, что ее трудно забыть – из-за пряди белых волос, начинавшейся ото лба и струящейся вниз по ее шевелюре цвета воронова крыла. Однако она не была сногсшибательной красавицей, и никто не считал странным, что хозяин не обращает на нее внимания.

Хоть изо дня в день молодая эльфийка выполняла свои обязанности, не выказывая никаких эмоций, терпя побои, оскорбления и то, как госпожа ежедневно окунала ее головой в поломойное ведро до тех пор, пока она не начинала захлебываться, по ночам девушка плакала в своей постели. Никто не видел ее слез, а если и видели, то их это не волновало. Так Эшарай выросла в одиночестве в доме, по неизвестной для нее причине ненавидящем ее.

Когда Эшарай была подростком, в мусорном ведре своей госпожи она нашла колдовскую книгу. Барон и баронесса оба были опытными магами и, благодаря своему богатству, могли позволить себе роскошь выбрасывать книги. Книга была потертой и потрепанной, но когда Эшарай прикоснулась к прохладной черной коже обложки, она почувствовала, будто сквозь нее прошел электрический разряд. Она прижала книгу к груди и огляделась – не увидел ли кто? Но в высоких обсидиановых стенах поместья не было слышно ни единого звука. Все домочадцы ушли на свадьбу старшей дочери В’Нол – кто-то, как гость, кто-то, как прислуга. Только Эшарай оставили, чтобы она занималась рутинной работой по дому. Все оставшиеся дела были закончены моментально – так девушке не терпелось вернуться в маленький чулан в подвале, служивший ей прибежищем.

Когда день подошел к концу, и послышались отдаленные звуки празднества, девушка открыла книгу в первый раз. Ее взгляд скользнул по тайным символам на тонких страницах, и хотя они были ей незнакомы, она жадно читала пояснительный текст. Книга была всего лишь учебником, посвященным самым основам магии, и для начала обучения она подходила идеально. Эшарай практиковалась в магии на крысах и летучих мышах, которым не повезло оказаться неподалеку от нее. Вид грызунов, превращенных в черный пепел разрядами молний, слетавшими с ее пальцев, наполнял ее радостью и надеждой. Вспоминая об этом, она иногда смеялась в глубине души, а когда госпожа бранила ее, она представляла ее на месте крыс, и это вызывало еще большую радость. С тех пор она делила немногочисленные часы, предназначенные для сна, между отдыхом и учебой, и со временем ее сила росла.

Все шло как обычно до того дня, когда семейство В’Нол создало столь важный магический артефакт, что им пришлось устроить грандиозное празднество, на котором присутствовали только самые высокопоставленные члены общества Нериака. Они назвали его Скриона. С его помощью можно было находить разрывы в структуре реальности и получить с их помощью доступ к силам сущностей иных миров. Слухи о могуществе артефакта разошлись по городу, и вскоре дошли до короля и королевы. По слухам, они собирались посетить праздник ненадолго – лишь для того, чтобы увидеть Скриону – но все приготовления делались так тщательно, будто монархи собирались осмотреть каждый дюйм поместья, отведать каждое блюдо и послушать каждую песню, исполненную квартетом музыкантов. Слуги, и особенно Эшарай, упорно трудились над подготовкой праздника, и их силами поместье буквально было перевернуто вверх дном. Эшарай получила задание отполировать каждый кусочек нефрита, жемчуга и бирюзы, которыми были инкрустированы многочисленные стены дома. Их было так много, что она продолжала работать, даже когда в переднюю начали прибывать гости. Их провожали в бальный зал, где открывались бочонки с красным как кровь вином и шел пир, пока Эшарай продолжала работать.

И вышло так, что Эшарай прошла мимо комнаты, в которой хранили Скриону. Она услышала тихий гудящий звук еще до того, как увидела артефакт. Но как только она легким толчком открыла дверь в кабинет госпожи, свет факелов из коридора залил темную комнату, осветив небольшой металлический шар на пьедестале. Она подошла ближе, осторожно подняла и перевернула его. Шар был на удивление легким, размером не больше апельсина, а из его полюсов выступали два кристалла в форме ромбов. Под разными углами он казался то золотым, то серебристым. Вдоль центрального обода были выгравированы незнакомые знаки. Некоторые из них выглядели друзаическими, как в той волшебной книге, но другие были совершенно непонятными. Когда она провела большим пальцем по руне в центре, шар засиял оранжевым светом. Он быстро потеплел, а потом распался на две равные части. Внутри оказались два резервуара энергии - по одному в каждой половине. Они двигались и вращались, складываясь в образы и руны различных размеров и цветов. «Почему такая вещь не охраняется, как следует?» – удивилась Эшарай.

Эльфийка была настолько зачарована, что едва смогла услышать приближающиеся шаги. Быстро положив Скриону обратно на пьедестал, она спряталась за письменный стол. Госпожа В’Нол вошла в комнату из коридора. Позади нее покорно ждал слуга с факелом. Сквозь щель в письменном столе Эшарай видела, как баронесса взяла Скриону и перевернула, любовно поглаживая. Удовлетворенно вздохнув, она вернула артефакт на место, развернулась и направилась к выходу, шурша черным шелком подола.

Когда она выходила, слуга спросил: «Госпожа, разве вы не приставите к нему охрану?». «Конечно, нет», – снисходительно сказала баронесса В’Нол, – «Проклятия и чары на нем таковы, что любой, в чьих жилах не течет кровь В’Нол, умрет в мгновение ока, лишь прикоснувшись к нему. Нет, Фиран, не волнуйся. Скриона внесет имя В’Нол в анналы истории, и никто не заберет его у меня. На самом деле, мне бы хотелось посмотреть, как кто-нибудь из моих врагов попытался бы это сделать. Это быстро и эффективно избавило бы нас от их раздражающего существования». Ее смех затих, когда дверь закрылась за их спиной.

Когда все снова стихло, Эшарай выбралась из своего укрытия. «Ваши защитные меры не сработали, миледи», – подумала она, жадно глядя на Скриону. Когда она снова взяла в руки Скриону, торжество заполнило ее всю. Крах госпожи будет сокрушительным, и все из-за нее, Эшарай. Она спрятала шар под рубашку и прокралась в свою комнатку в подвале, где за несколько минут она собрала все, что смогла взять. Когда она осмотрела все в последний раз, на ее губах блуждала улыбка. Если ей удастся сбежать, дом В’Нол впадет в немилость, а она будет свободна. Воодушевившись этой мыслью, Эшарай бежала.