Часть III

Новый день для жителей Зеленоморья только начался - и внезапно все утренние хлопоты прекратились. Селяне высыпали на улицы и все как один задрали головы. Там, высоко в небе, среди облаков парил летучий корабль. Ветер наполнял его большой ярко-желтый парус, на котором было изображено странное существо - то ли наполовину дракон, наполовину полурослик, то ли просто полурослик, одетый в маскарадный костюм дракона. Существо грозно смотрело на землю, и его невозможно было не заметить, и вряд ли можно было забыть.

Бэйл стоял на носу корабля, глядя вниз на медленно приближающуюся деревню. Он был явно не в настроении. Эйлия стояла рядом, остальные же старались держаться поодаль, в особенности Иллисия - ибо ее несогласие с ним ранило Бэйла больнее всего.

"Это все не имело лично к тебе никакого отношения", - мягко сказала эльфийка.

Бэйл хмуро улыбнулся: "Ко мне самому - возможно. К моей способности быть лидером - безусловно, имело. И кстати, насколько помню, никто из вас не просил меня возглавить отряд, и, наверное, и не стоило мне это делать".

"Да, никто не просил, - согласилась Эйлия, - но из всех нас ты на эту роль подходишь куда лучше остальных".

Рядом кто-то кашлянул. К ним подошел Калтук и присел подле Бэйла, облокотившись на перила. Какое-то время они молчали, наблюдая, как внизу под ними собирается народ, пока Фиддлвизз осторожно управлял снижением корабля, чтобы они могли сойти на землю.

"Забавная это штука - возвращаться домой, правда?" - спросил Калтук. Эйлия вздрогнула и взглянула на Бэйла. Варвар удивленно посмотрел на Калтука, и тот продолжил: "Ну, это же очевидно, да ты и сам понимаешь, дружище. У тебя такой вид, будто ты знаешь, что сейчас тебе придется столкнуться с тем, чего ты избегал многие годы. Уж поверь мне, я это за версту теперь чую". Он тихо засмеялся и затем обратился к Эйлии: "И еще мне кажется, что это чувство знакомо нам всем. Иначе мы бы сейчас не были одной командой. Мы бы спали дома, в своих теплых постелях, и нас окружали бы близкие, которые бы очень хотели, чтобы мы оставались с ними". Эйлия покраснела и опустила глаза. Она прекрасно понимала, что она была одной из немногих, а то и единственной, отправившейся в это путешествие просто потому, что ей так захотелось.

"У меня все же немного другая ситуация, - сказал Бэйл, глядя перед собой. - Я ушел не оттого, что у меня возникли разногласия с богом, который оставил меня; также и не потому, что спас принца и принцессу от казни всего лишь за то, что они любили друг друга. И мои родители не мучили и не издевались надо мной". Он потупил взор, разглядывая палубу: "Я покинул родной дом, потому что невинные люди погибли из-за моей гордыни и глупости. Мой наставник, единственный из всех, кто верил в меня, погиб, потому что я не внял его предостережению не трогать могущественный артефакт, природа которого была мне совершенно не ясна".

"О, - кивнул Калтук. - Да, это тяжелая ноша. Особенно для того, кто еще так молод".

Бэйл усмехнулся: "Ах, так это, значит, приходит с возрастом - с легким сердцем принимать решения, из-за которых потом гибнут невинные люди?"

"Для очень многих - да, именно так, - ответил Калтук. - Для очень-очень многих, уж поверь мне. Часто мы не знаем, каковы будут последствия наших решений; иногда знаем, но поступаем так все равно, потому что нельзя избежать предначертанного. Любой король, который ведет свой народ на войну, уже обрекает на гибель тысячи невинных душ".

"Это разные вещи", - возразил Бэйл.

"Возможно, - сказал Калтук. - А может, и нет. Это война. Не мне говорить тебе об этом. И если бы ты тогда не увидел, на что способен этот посох, могло погибнуть куда больше народу".

Бэйл замолчал. Эйлия улыбнулась, несмотря на всю серьезность разговора. Ей на миг показалось, что сквозь мрачную тучу, заполнившую душу варвара, пробился тонкий лучик света. "Спасибо, Калтук", - сказала она.

Дворф пожал плечами и похлопал варвара по руке: "Привет одному изгнаннику от другого".

Когда дворф отошел, Бэйл выпрямился и взглянул на Эйлию. Та уловила в его глазах странный блеск, которого не было еще минуту назад. Она непроизвольно вытянулась по струнке.

"Давайте причалим здесь", - предложил Бэйл.

***

Они привязали корабль в самом центре деревни и решили, что на этот раз спустятся все. Твидди немного нервничал, опасаясь оставлять корабль совсем без присмотра, но Фиддлвизз сказал, что в деревне наверняка никто не разберется в управлении такой сложной машиной и уж точно не сможет взлететь. Полурослик немного успокоился и вместе со всеми спустился по лестнице вниз, где их ждала огромная толпа.

Бэйл, как ему и подобало, пошел первым, и Эйлия, покинувшая корабль последней, потеряла варвара в толпе. Она нашла Твидди и Фиддлвизза, которые стояли на цыпочках, пытаясь хоть что-то рассмотреть поверх голов селян. Эльфийка и сама была небольшого роста, так что ей тоже почти ничего не было видно. Она обернулась к своим товарищам.

Твидди засмеялся и сказал: "Ну, у тебя хоть есть надежда что-нибудь разглядеть. Нам с Фиддлвиззом придется лезть друг другу на плечи - и то низковато будет". Гном кивнул и издал какой то приглушенный шарфом звук, очевидно, означавший согласие.

Эйлия усмехнулась. "Где Бэйл?" - спросила она.

Фиддлвизз указал на ту часть толпы, где шли наиболее оживленные разговоры. За шумом почти ничего нельзя было разобрать. "Вон он, - сказал Твидди. - Кажется, у него тут есть знакомые".

"Похоже, здесь его дом", - сказала Эйлия, озабоченно сдвинув брови.

"В самом деле? - спросил Твидди. – Ну, так это же хорошо, разве нет?" Эйлия ничего не ответила, только тяжело вздохнула. "Гм... Ну, или нет", - добавил Твидди, поправляя воротничок.

"Вот он", - прошептал Фиддлвизз.

Толпа расступилась, и Бэйл подошел к товарищам в компании очень крупного мужчины с ярко-рыжими волосами, уже начавшими седеть у висков. Этот незнакомый варвар отвесил компании легкий поклон, и Бэйл его представил:
"Это Урт, старейшина Зеленоморья - раньше принадлежал к клану Ледяного Топора. Он любезно согласился выслушать, что у нас к ним за дело".

Урт кивнул и произнес: "Нам ведомо, с какой угрозой вы сражаетесь. Вам, пожалуй, повезло, что вы остановились именно здесь. Мы думаем, что люди-тени, которых вы ищете, уже пришли на равнины. Мы сражались с теми, с кем раньше дружили. Ты, наверное, знаешь, что в северных пределах этим никого не удивишь, но мы и переселились сюда с тем, чтобы жить в мире". Урт огляделся по сторонам, и вдруг его словно подменили - морщинки в уголках глаз стали глубже, и, казалось, он вмиг постарел на добрый десяток лет. "Я отправил сына к другим старейшинам; он сообщит им о том, что мы будем держать совет. Встретимся в покоях старейшин в час пополудни. Бэйл покажет вам, где это - он знает", - пожилой варвар поднял глаза на Бэйла, и тот словно вытянулся под его взглядом. Урт продолжил: "Ты же приходи немногим ранее твоих друзей. Мы переговорим наедине. О твоем преступлении здесь не забыли". Бэйл кивнул и опустил глаза. "Но ты изменился. Я не слеп, чтобы не разглядеть этого", - с этими словами Урт сделал прощальный жест рукой, развернулся и ушел обратно в толпу.

Бэйл оглядел своих спутников и сказал: "У нас есть пара часов свободного времени. Здесь живут хорошие люди. Я думаю, мы можем не беспокоиться о том, чтобы все время быть начеку. Давайте просто проведем это время, как кому будет угодно". Бэйл развернулся и собрался уходить, явно один. Эйлия взглянула на Иллисию, которая изо всех сил старалась не смотреть ему вслед.

"И как кому будет угодно? - спросил Роадайл. - Не знаю, как вы, а я лучше подожду на корабле". Он помахал компании рукой, медленно поднялся в воздух и полетел к "Заоблачному". Его жест можно было расценить как приглашение последовать за ним, но похоже было, что остальные все же решили занять себя чем-то на земле. Даже Кразз, выглядевший еще беспокойнее чем обычно, лишь раз взглянул в сторону лестницы, но даже не шелохнулся.

Эйлия посмотрела на Иллисию, и та вернула ей взгляд. "Может, составишь мне компанию прогуляться?" - спросила варварша.

Эйлия улыбнулась и радостно закивала. Иллисия очень редко водила компанию с кем-то, помимо Бэйла. Постепенно остальные тоже стали собираться в небольшие кучки и расходиться. Нургг и Калтук вместе отправились куда-то, оживленно беседуя; Твидди и Фиддлвизз ушли в другую сторону, обсуждая, какими еще усовершенствованиями можно снабдить корабль. Кразза окружила толпа ребятни; трусливый тролль явно побаивался ватаги детей больше, чем они его. Скоро шумная стайка ребят весело побежала куда-то и потащила тролля с собой; Кразз особо не противился. Эшарай осталась одна, и Эйлия, взглянув на Иллисию, указала в сторону темной эльфийки рукой. Иллисия сначала сделала недовольную гримасу, но потом просто пожала плечами.

Эйлия вприпрыжку подбежала к Тейр'Дал и спросила: "Не хочешь пройтись вместе с нами?"

Эшарай изогнула бровь и ответила: "Ты слишком добра".

Эйлия застенчиво улыбнулась: "Ну, у тебя просто был такой одинокий вид..."

"Я выразилась буквально, - сказала Эшарай, прищурив глаза. - Ты слишком добра. Прекрати это. Раздражает".

Иллисия подошла к Эйлии и сказала: "Если Тейр'Дал хочет казаться несчастной - это ее право. Не трогай ее".

Эшарай понурила голову, затем откинула назад упавшую ей на глаза прядь волос. "Нет, я пойду с вами, - она широко улыбнулась. - Если, конечно, Эйлия примет мои извинения".

Эйлия кивнула: "Извинения приняты. Но, зная тебя, Эшарай, я скорей подумаю, что ты шутишь надо мной, так что не буду принимать это всерьез".

Эшарай запрокинула голову и расхохоталась: "Дорогая, похоже, ты еще не совсем потеряна для своего народа".

Когда они уже собрались уходить с площади, Эйлия заметила, что Бэйл разговаривает с какой-то женщиной средних лет. Краем уха она уловила обрывки фраз: "Так, значит, пекарь Колдман покинул эти края? А его дочь?.."

"И она вместе с ним, - отвечала женщина, виновато улыбаясь. - Вскоре после того... как ты ушел. Через месяц, наверное, или через два".

"Спасибо", - сказал Бэйл.

"Пожалуйста, юный Бэйл, - ответила женщина любезно, но как-то неуверенно. - Очень рада видеть тебя... живым и здоровым".

Бэйл вяло улыбнулся, поклонился и пошел прочь. Эйлия посмотрела на Эшарай и Иллисию. Казалось, ни одна из них не обратила внимания на этот разговор, хотя лесная эльфийка была уверена, что от Иллисии никогда ничего не ускользало. Но даже если варварша и уловила этот разговор, она вряд ли хотела бы услышать по этому поводу комментарии остальных. Другая женщина – возможно, но закаленная разведчица всегда старалась держать свои эмоции глубоко внутри и не показывать никому своих истинных чувств и переживаний.

Иллисия посмотрела на девушку сверху вниз и слегка улыбнулась: "Может, пойдем посмотрим на лошадей? Летучий корабль - это прекрасно, но по лошадям я очень скучаю".

Эшарай фыркнула: "Ну, я точно по ним не скучаю. Меня просто воротит от запаха конского пота! Утром отмываешься как проклятая - а толку? Все равно вечером опять будет разить..." Она посмотрела на своих спутниц и пожала плечами: "Впрочем, они красивы и грациозны, не отрицаю. Если на них не приходится ездить, конечно. Так что я пойду с тобой".

"Я тоже не возражаю", - сказала Эйлия.

Иллисия кивнула, и три такие разные женщины вместе направились к конюшням Зеленоморья.

***

Когда все снова собрались вместе и предстали перед советом старейшин, казалось, они были готовы к любому исходу предстоявшей беседы. Путешественникам было отрадно видеть, что жизнь в деревне плавно текла своим чередом; это говорило о том, что мир, возможно, еще не перевернулся, как им иной раз казалось с высоты. И все же в воздухе витало нечто создающее тягостное ощущение, что в Зеленоморье все не так ладно, как кажется. Мужчины и женщины, одетые как простые крестьяне, носили на поясе оружие, что было странно для тех, кто переселился на равнины именно в стремлении жить мирной жизнью. Эйлии показалось также, что она видела в окрестных полях признаки того, что недавно на них кипели сражения. Этим проплешинам на земле от силы было месяца два, и они еще не успели порасти густой травой. Не то чтобы это испортило ей день, но осадок остался - в виде слегка горького привкуса прекрасного домашнего хлеба, легкой дрожи в голосе, когда она пела детям песню; это были те самые дети, которые уволокли с собой Кразза, и он сидел вместе с ними и восторженно слушал пение эльфийки... Деревня умиротворяла, но все же чувство нависшей опасности не покидало Эйлию - с этим гнетом в душе она и предстала перед старейшинами вместе со своими товарищами.

Путешественники выстроились шеренгой, Эйлия стояла ближе к краю между Твидди и Краззом. Перед ними восседали семеро варваров, все носившие дорогие одежды, подобающие уважаемым людям. Урт сидел в центре, сложив руки на коленях.

"Садитесь, прошу вас", - пригласил Урт.

Бэйл кивнул и присел на стопку сложенных шкур. Остальные последовали его примеру, стараясь устроиться поудобнее. "Так ты теперь вождь, Урт?" - спросил Бэйл.

Урт улыбнулся и пожал плечами: "Когда мы пришли сюда, полагали, достаточно будет собрать небольшой совет. Наивные, мы надеялись, что не придется решать вопросы более важные, чем ход посевной и споры между землевладельцами. Возможно, мы до конца и не верили в то, что такое возможно, а только надеялись. И когда стало ясно, что убежать от войны не удастся, ибо тень ее шла за нами по пятам, нужда в лидере стала насущнее. Я не скажу, что собираюсь оставаться на этом посту до конца своих дней, но пока, похоже, место вождя выбрало меня само".

"Ты мудрый муж, Урт, - сказал Бэйл. - Я уверен, что ты прекрасно справляешься. Расскажи мне теперь о сражениях с врагами. Как это было?"

Старейшины обменялись взглядами и Урт начал рассказ: "Началось все с того, что стали пропадать люди. Мы сперва списывали это на несчастные случаи, нападения хищников, но это стало повторяться все чаще и чаще. И вот однажды один из ушедших не пропал без вести окончательно, а вернулся в деревню - истекающий кровью и совсем обессиленный. Когда он немного отдохнул, то поведал нам, что произошло. Он остановился в деревушке к северу отсюда, чтобы провести там ночь. Во сне почувствовал, что его куда-то тащат. Он очнулся и увидел темный портал, по его описанию, точно такой же, который в тот черный день открылся здесь. Из него вышла черная тень и медленно поплыла в его сторону. В ужасе он сумел вырваться и бежать. Хоть и израненный, но все же смог добраться домой. Двумя днями позже на нас напали наши северные соседи. У этих людей было по две тени, и они сражались заодно с чудовищами, пришедшими уничтожить наше селение. Но мы были готовы к нападению. Множество врагов попало в залитые смолой ямы, которые мы выкопали по всему краю Зеленоморья; остальных сразили стрелы и копья наших лучших воинов. Мы сами потеряли несколько людей, но куда меньше, чем враг". На секунду он замолчал, уставившись в землю, затем продолжил: "Но самое странное - и самое ужасное - было то, что на нас нападали не только мужчины и женщины их племени. С ними были совсем маленькие дети и дряхлые старики - и все они бились с одинаковой яростной одержимостью. Такое впечатление, что они не отдавали себе отчета в том, что творили".

Путешественники обеспокоенно переглянулись; кто-то тяжело вздохнул. Эйлия содрогнулась от мысли, что ей, возможно, пришлось бы убить ребенка.

"Бэйл, ты принес в этот город нечто ужасное, - сказал Урт, - и многие тогда погибли. Но теперь мы склонны считать, что это было неизбежно и случилось бы все равно. Этот посох - он все еще у тебя?"

Бэйл кивнул, развернул посох и положил его на землю рядом с собой. Все взоры теперь были прикованы к древнему артефакту. "Я могу заставить его делать то, что он тогда сотворил здесь, и уже делал это не один раз. Но с одной лишь разницей - теперь он закрывает порталы, а не открывает их. И еще у нас есть другой артефакт, который указывает на порталы. Эшарай!"

Эшарай вздрогнула, взглянула на него и слегка сощурилась. Медленно она развязала свою поясную сумку и достала оттуда Скриону. Урт протянул к сфере руку, и тут Эшарай улыбнулась. Эйлия увидела в ее улыбке намек на злорадство, хотя вряд ли это было намеренно. "Не стоит этого делать, старейшина, - быстро сказала она. – Тебя сильно ударит. Вот можешь спросить у дворфа. Но это очень мощный артефакт, поверь мне". Калтука при этом упоминании передернуло; несомненно, он вспомнил ту страшную боль, которая пронзила все его тело, когда он всего лишь притронулся к Скрионе кончиком пальца.

Урт кивнул ей и сказал: "Что бы там ни говорили о Тейр'Дал, в том, что они владеют могущественной магией, сомневаться не приходится. Так что хотя бы в этом, юная леди, я поверю вам на слово".

Эшарай с удовлетворенным видом убрала Скриону обратно в сумку, крепко затянула ремешок и уселась, вытянув ноги вперед.

Старейшина разгладил бороду. "Так о чем же ты пришел просить нас, Бэйл? Ты ищешь помощи - но что мы можем? У вас есть этот странный корабль и отряд искателей приключений не робкого десятка. Кстати, тебя я узнал, Иллисия, Волчица Зека", - кивнул он в сторону Иллисии.

Та слегка покраснела и ответила: "Я больше не Волчица Зека, почтенный Урт Ледяной Топор. Теперь я Иллисия Марсхарт, служительница Эроллизи Марр. Я оставила принцессу Анну и принца Эразмуса в деревне неподалеку отсюда - но лишь после того, как искупила все то зло, которое им причинила".

Урт тихо засмеялся и сказал: "И я больше не Урт Ледяной Топор, дитя мое. Я не хотел обидеть тебя - лишь обратил внимание на твою репутацию. Волчица Зека или Дочь Эроллизи - ты очень ценный союзник, и я рад за Бэйла. Остальных не знаю, но полагаю, что все они будут тебе под стать. Я просто хочу понять, каким образом мы вписываемся в вашу компанию и во всю эту историю".

Бэйл сделал паузу, чтобы обдумать ответ, но недолгую. Вскоре он заговорил: "Не могу сказать, что именно я рассчитывал здесь найти. У нас были предположения насчет того, как далеко все это успело зайти, но ничего конкретного. Я не могу просить от вас большего, чем вы уже делаете, особенно зная, что вы переселились в этот край, чтобы жить мирной жизнью".

Урт вздохнул. Затем он заговорил, и голос его становился то тише, то громче: "Да, мы пришли сюда с тем, чтобы оставить позади бессмысленные кровавые распри, раздиравшие наш северный край. Но мы дети Севера, закаленные жизнью среди льдов и снегов. Как знать - быть может, наши дети, дети наших детей и те, кто родится после, - может, они и не будут помнить о нашем прошлом, и эти гостеприимные равнины станут им родным домом. Может, для них так будет и лучше - но мы-то все еще остаемся воинами, и мы все еще можем сражаться. И я надеюсь, что несмотря ни на что, в наших детях, внуках и правнуках останется та искра, которая заставляет нас в праведном гневе обнажать мечи против наших врагов - но лишь с тем, чтобы защищать свой дом и свои семьи, а не доказывать, что они «лучше» чем их соседи, и не для того, чтобы украшать свои дома трофеями, а кладовые набивать награбленным добром. И мы готовы сделать все, что в наших силах, чтобы победить этого грозного врага - ради наших семей, ради нашего дома и ради того, чтобы у наших потомков было будущее".

Бэйл смотрел на Урта, как зачарованный. Все склонили головы в знак почтения и уважения к вождю. Эйлия внезапно поняла, что слушала его не дыша - так глубоко ей в душу запали слова старого варвара, от которых веяло мудростью и силой.

"Воистину, ты был избран богами, Урт, - сказал Бэйл. - Склоняюсь перед тобой. У меня просто нет слов".

Губы Урта тронула улыбка: "Надеюсь, ты все же найдешь слова, чтобы сказать нам, что следует делать дальше, мой мальчик".

Бэйл поднялся и начал объяснять: "Здесь будет наш фронт. Здесь начнется эта война, в которой мы одержим победу..."

***

Здесь все и началось. Этот день стал поворотным во всей нашей одиссее. Урт Ледяной Топор объединил племена жителей равнин и повел их за собой. Пустота уже не вторгалась на их территорию, и отряды воинов - которые теперь стали называть себя людьми - выступали нам на помощь, когда мы в ней нуждались.

Все говорили, что Урт должен стать первым королем объединенных людских племен, но, увы - до этого он не дожил. Урт Ледяной Топор пал в сражении с чудовищами Пустоты, уничтожив много десятков врагов, прежде чем сам отправился в лучший мир. Его оплакивали все, и после него у людских племен долго не было единого вождя. Но я не сомневаюсь, что однажды он придет. Более того, точно это знаю. Тогда, вскоре после совета старейшин, я наконец закончила поэму, которая все вертелась у меня в голове. Я исполнила ее для Урта и оставила ему единственный экземпляр, ибо в ней пелось о том самом новом, лучшем будущем, о котором он говорил нам на совете, и еще о могучем вожде, великом лидере, который приведет людей к эпохе процветания. Когда я закончила петь, то увидела в глазах Урта слезы; я растерялась и стала извиняться, но он сказал, что плачет не от горя, а от радости, затем подошел ко мне и сердечно обнял. И мне хочется думать, что наш пример, союз представителей самых разных рас, стремящихся к единой цели, поможет людям обрести новое светлое будущее.

Воистину, те дни были словно волшебными. Успех окрылил нас, но мы были готовы к переменам, ибо в этом мире ничто не бывает постоянным.

Эйлия Зефирсуэлл